Катынский детектив - Страница 6

Расследуя катынское дело, мы обязаны об этом помнить, чтобы понимать позицию этих правителей в геббельсовской провокации. Для них единственным оправданием перед народом, перед историей и перед собой была ложь о том, что в случае пропуска Красной Армии на территорию Польши, поляков бы погибло от рук НКВД не меньше, чем от гестапо. Только эта фальшивка давала возможность им и их последователям хоть как-то смотреть людям в глаза.

Польская армия и её офицеры

Мы видим, что внешне польская правящая элита вела себя дерзко и вызывающе по отношению к Германии. Уже летом Польша начала скрытую мобилизацию, и хотя полностью провести её не удалось, война с немцами для миллионной польской армии ни в коем случае не была неожиданностью.

Давайте для наглядности действия польской армии и польского правительства оценивать в сравнении с действиями других армий и других правительств в примерно похожих условиях.

На 10 июля 1941 года война Германии и СССР длилась 18 дней и, конечно, для Красной Армии она уже не была неожиданностью. В этот день группа немецких армий «Центр» с поддержкой группы армий «Север» численностью сначала 51, а затем 62,5 дивизий, то есть до миллиона человек, начала Смоленское сражение. Немцам сначала противостояли 24 дивизии Западного фронта и отходившие от границ разрозненные части. Так как советская дивизия по штатной численности уступала немецкой в полтора раза, то можно считать, что первоначально немцам противостояло до 300 тысяч советских войск, однако впоследствии в сражение ввязались войска четырёх фронтов, так что и с советской стороны численность вряд ли была меньше немецкой. Но качественное превосходство немцев в выучке, умении действовать оружием, умелом руководстве командиров всех степеней, было несомненным. Советские войска в то время могли противопоставить только свою решимость защищать Родину. В итоге, это сражение длилось ровно два месяца, в ходе его были временно окружены четыре советские армии, но всё-таки в результате немцы продвинулись на восток всего на 100-150 км.

Поздней осенью немцы приблизились к Москве на расстояние, с которого в бинокль уже был виден Кремль. В Куйбышеве уже была оборудована запасная столица. Из Москвы эвакуировались люди, предприятия, штат министерств, архивы, музеи, но ни один член правительства, от которого непосредственно зависела оборона страны, Москву не покинул.

Германия атаковала Польшу 1 сентября 1939 года, ту самую, которая по мнению Черчилля проявила «гордое и надменное отношение к дерзости немцев». Как же внешне выглядело это «гордое и надменное отношение»? Гитлеровский генерал Типпельскирх эту гордость описывает следующим образом: «Когда польское правительство поняло, что приближается конец, оно 6 сентября (через 5 дней „поняло“, сообразительное! — Ю.М.) бежало из Варшавы в Люблин. Оттуда оно выехало 9 сентября в Кременец, а 13 сентября в Залещики — город у самой румынской границы. 16 сентября польское правительство перешло границу. Народ и армия, которая в это время ещё вела последние ожесточённые бои, были брошены на произвол судьбы».

Своеобразна, надо сказать, была гордость польской элиты.

Теперь неплохо было бы выяснить, кто именно в Польше ожесточённо сражался с немцами.

В пехоте непосредственно стреляют в противника и принимают на себя его выстрелы солдаты и сержанты. Если армия опытна, солдаты обстреляны и не паникуют, то офицеры должны находиться несколько сзади, чтобы видеть всё своё подразделение. Тем не менее, даже в этом случае в звене взвод-батальон офицеры находятся в зоне действия стрелкового оружия и являются основной целью для всех родов войск противника. Если брать за основу советскую организацию, то в этом звене плотность офицеров в стрелковых войсках примерно 1:16. В других войсках — артиллерии, танковых и авиации, она ещё больше. Скажем, в истребительной авиации бой ведут практически одни офицеры или, по крайней мере, их там очень много. Так что, если армия опытна и обстреляна, патриотизм и рядовых и командиров одинаков, то соотношение убитых в боях солдат и офицеров не должно быть сильно высоким (надо думать, не выше, чем один убитый офицер на 15 убитых солдат), и не должно быть сильно низким — ведь непосредственный бой ведут всё-таки солдаты.

Возьмём, к примеру, итоги освобождения Восточной Европы войсками Красной Армии в 1944-1945 годах. В это время советские солдаты и офицеры были и достаточно опытны и обстреляны. В этих боях были убиты и пропали без вести 1 051 353 советских военнослужащих, из них 92 670 офицеров. Соотношение 1:10,3.

Это при допущении, что солдаты и офицеры патриоты в равной степени. А вот, скажем, в японо-китайской войне с июля 1937 по декабрь 1938 года было убито 330 тысяч военнослужащих китайской армии, потери офицерами были 1:25.

В это время главным военным советником Чанкайши был генерал-лейтенант А. И. Черепанов. Он писал о китайских войсках: «Такова была армия, с которой нам пришлось столкнуться — армия с реакционно настроенным офицерством, но в лице лучших своих представителей охваченная патриотическим порывом».

А японское командование так характеризовало китайскую армию: «Центральные войска хороши. Местные войска и новые дивизии тоже сильны. Но авиация и артиллерия слабы, поэтому и боеспособность китайских войск ниже нашей. Характерны отсутствие страха смерти. Руководство со стороны китайских офицеров плохое. Не хватает активности, не хватает стремления к активным действиям…

Отставшие войска, несмотря на то, что главные силы уже отступили, всё же до последнего обороняют позиции».